Поэзия ВОВ. Мотивы. Жанры. Анализ 1-го стихотворения.

В годы ВОВ поэзия сыграла важную роль в той трудной, жертвенной освободительной борьбе, кот-ю народ вёл против фашизма. Поэты открыли тогда немало действенных форм участия в этой борьбе. Они жили одной судьбой с народом: работали непосредственно на фронте — в армейских и фронтовых газетах (Твардовский, Сурков, Светлов, Сельвинский, Шубин и др.), в жесточайших условиях ленинградской блокады Берггольц, Инбер, Тихонов), были военными корреспондентами центральных газет (как, к примеру, Симонов). Поэзия тех лет отмечена тематическим, жанровым и стилевым многообразием. В ней представлены различные жанры и формы агитационно-массового и лирического творчества. наряду с поэтической публицистикой, стихотворными очерками, получившими большое распространение прежде всего в начальный период войны, интенсивно развивались разнообразные формы массовой песни, лирики, сатиры, баллады и лироэпической поэмы. В это время происходит пополнение литературных рядов поэтами «военного», или «фронтового», поколения. Развитием традиций искусства, непосредственно обращённого к народу, стало песенное творчество военных лет. С первых дней войны зазвучали боевые, походные песни: «До свидания, города и хаты» Исаковского, «Песня смелых» Суркова, «Священная война» Лебедева-Кумача. В тематическом и жанровом диапазоне песен военных лет выразилось многообразие духовных запросов и потребностей людей. На протяжении всей войны поэты создали немало лирических песен о Родине, о родном доме, солдатской дружбе и товариществе, о любви. В них достоверно раскрывался душевный мир человека-воина. Песни военных лет были оружием борьбы и вместе с тем выражали самую суть духовной жизни, чувств и переживаний людей в необычных, экстремальных условиях. Вот почему они и по сей день остаются в душе и памяти народной. Наряду с песней не менее важную роль играли в то время различные формы поэтической публицистики и героико-патриотической лирики. Действенная сила поэзии в голы войны опиралась на веру в народ, которой борется за правое дело, защищает свою независимость. Центральное место в остро гражданственной и проникновенно личностной лирике тех лет занимала тема Родины, раскрывавшаяся далеко не однопланово.

Поэты, каждый по-своему, стремились выразить чувства, переживания и думы человека-воина. Тем более что в пору суровых испытаний многое воспринималось по-новому и с особой остротой. Эти чувства сумела глубоко передать Ольга Берггольц в стихах 1941 г. Одним из первых к этой теме обратился Симонов. Важное место в его лирических раздумьях о родной земле занимают образы и мотивы природы. Вместе с тем любовь к родной земле неотделима от чувства гнева и ненависти к фашистским поработителям, которое трактуется поэтами как глубоко гуманистическое, как тема воинствующей человечности («Если дорог тебе твой дом…» Симонова, «Человек склонился над водой…» Суркова и др.). Духовный мир человека-воина раскрывается в лирике тех лет широко и многогранно. Прежде всего в стихах было видно, что справедливая война за свободу и независимость не позволяла даже в самых жестоких условиях очерстветь и опустошиться сердцу. поэтому совсем не случайно в дни войны с особой силой зазвучали в лирике темы любви и верности. Любовь и верность оказывались на войне сильнее тяжелейших испытаний и даже смерти — таков сквозной мотив, пожалуй, самого известного в то время стихотворения К. Симонова «жди меня» (1941). По жанру его можно отнести к посланию, поск-ку оно посвящено конкретному лицу — актрисе, Валентине Серовой. Оно звучит как заклинание, как молитва. Ключевое слово здесь — жди, повторяющееся много раз, наводит на мысль о том, что именно от этой способности женщины в конечном итоге и зависит жизнь и победа. Вера и любовь этой женщины является для поэта своеобразным талисманом, той невидимой защитой, которая оберегает его на фронте. В стихотворении он просит Валентину Серову, а вместе с ней тысячи других жен и матерей не отчаиваться и не терять надежды на возвращение своих любимых даже тогда, когда кажется, что им уже никогда не суждено будет встретиться. Первая строфа говорит нам о времени и условиях ожидания: «жёлтые дожди», «снега», «жара». Читатель понимает, что «ждать», на самом деле, не так просто: «других» уже «не ждут»; писем уже не приходит; надоедает ждать всем. Но тоска и безысходность не должны взять верх над женщиной, которая по-настоящему любит, ибо только в этом случае мужчина может вернуться. Должен. Во второй строфе преобладают минорные ноты. Она уже не читается написанной от первого лица. Кажется, что горечь поражения проскальзывает в каждой её строчке. Однако незыблемая уверенность, которая перекликается с ожиданием скорой победы, читается здесь. «Пусть поверят сын и мать», «пусть друзья устанут ждать», действительно, могут забыть все, кроме той, единственной, которая не должна забывать, не имеет права. Твёрдое «жди» звучит здесь почти как приказ на фронте, которой не обсуждается. Автор абсолютно уверен в том, «помин души», откладывается на неопределённый срок. И эту уверенность он также передаёт читателю.

Третья строфа звучит как гимн любви, волшебной, всепобеждающей. «Смертям назло». Ожидание, приправленное верой и надеждой, может творить чудеса. Оно способно даже спасти от пуль «среди огня». Но это секрет только для двоих. Об этом «будем знать только мы с тобой». Но тайна раскрывается просто, «просто ты умела ждать». Ждать так, как может ждать только русская женщина, «как никто другой».