Трагедия Григория Мелехова: истоки, причины и сущность.
Развитие линии основного героя идет от спокойного эпического зачина к романно-эпическому трагизму с нарастанием трагической темы.
Путь Григория — ситуация выбора. В социально-политическом контексте он пытается выбрать между двумя формами правления.
Его биография — производное от общей истории донского казачества и в этом смысле носит типовой характер. Однако в то же время Григорий — яркая своевольная личность, причем своеволие является родовой мелеховской чертой. По бабке в его жилах течет турецкая кровь. Но и от деда ему достался не менее вспыльчивый и горячий характер. Григорий всегда готов к тому, чтобы отстаивать свое «я» в самых неблагоприятных внешних обстоятельствах. Его своеволие проявляется уже в романе с замужней женщиной. Мелехов бросает вызов родителям и односельчанам, уйдя с Аксиньей к Листницкому на позорную для казака должность помощника конюха. Любовь как личный выбор и личностная ценность для него оказывается выше фамильной чести.
Григорий способен пойти поперек обычая, особенно там, где задето его нравственное чувство. # мародерство считается в казачьей среде доблестью, но это претит принципам Григория.
Сначала Григорий находится под влиянием большевистской пропаганды и его традиционные представления о царе, государстве и воинском долге постепенно разрушаются. Но в итоге торжествует традиционная военная этика. Григорий много размышлял о своем самоопределении, но путь его начинается со встречи с Гаранжой (традиционные взгляды на самодержавие и войну рушатся окончательно). Далее последовали взгляды казачьего сепаратизма Ефима Изварина (идея власти зажиточных казаков) и Подтелкова (свободно избранное казачье правительство).
Григорий поднимает верность сословной традиции до личной моральной нормы, и это делает его типовым казаком, с одной стороны, и уникальной личностью — с другой. Григорий бережет вместе с казацкой честью личную человеческую порядочность и способен пожертвовать первым ради второго. Все это делает его одиночкой в ситуации гражданской войны, где люди делятся на «своих» и «чужих». «Своим» прощается все, с «чужими» позволено воевать без правил. Григорию претит зверство как в бравом казаке Чубатом, так и в убежденном революционере Подтелкове; он не принимает его в односельчанах, жестоко расправляющихся с пленными во время вешенского восстания. И поэтому везде он оказывается лишним. Григорий не может быть назван ни отщепенцем, ни заблудившимся, ибо он — зряч. Он догадывается о противоестественной сути войны. И не потому, что умнее других, а по причине редчайшего нравственного инстинкта. Мелехов понимает, что живет в эпоху, когда национальная жизнь распалась на полюса. В пылу беспощадного противостояния человеческая жизнь перестает цениться сама по себе. Подтелков, истребляющий пленных, которым обещана жизнь, и казаки, безжалостно казнящие Подтелкова, исходят лишь из чувства ненависти к врагам, но эти враги — свои, ибо они — одной крови.
Хоть Мелехов и вовлечен в кровавую круговерть войны, но он же терзается из-за того, что ему приходится убивать. Он пытается остановить многие бесчеловечные поступки # Франя, убийство белых офицеров, страдает из-за убитого им австрийца. Мелехов — тип молодого человека миррой литературы, проходящего свои году учения и формирования как личности. Но учится он не по книгам, а через живое общение. Спор, а главное — через саму жизнь, ее испытания и открытия. Он понимает, что война — вещь вечная. Метания Григория вызваны безысходностью, необходимостью выжить и жить для дома, семьи, любви, труда на земле. Он чувствовал счастье только тогда, когда вспоминал свое «родное». И в своих метаниях он действует как личность, для которой важна свобода мыслить и сомневаться, действовать и выбирать — а ее-то как раз и не дает ему среда и эпоха. Он так и не поддался крайностям и идеологиям. Он хочет начать мирную жизнь с Аксиньей, но она гибнет. Единственное, что связывает его с жизнью, — это любовь к детям. # «Тогда можно бы и помирать», – думает он (в 30 лет!). Для Шолохова трагедия Григория — это трагедия правдоискателя, который введен в заблуждение событиями своего времени.