специфика семиот.организации перевод.факторы

Избирательность языков по отношению к явлениям внеязыкового мира

Многовековая переводческая практика показывает, что, несмотря на значительные различия в структуре языков, в их грамматической ор­ганизации, межъязыковой обмен информацией возможен, перевод су­ществует.

А.Д. Швейцер считает, что принципиальная возможность перевода объясняется тем, что лежащие в основе структуры языков семантиче­ские отношения лексических единиц, отражающие существующие в ре­альной действительности связи явлений и предметов окружающего нас мира, представляют собой своего рода семантические универсалии, ба­зирующиеся на «общности логического строя мысли, общечеловеческо­го характера логических форм», которые тем или иным способом вы­ражаются в любом языке.

Рассматривая вопрос о различных способах представления внеязыкового содержания в значениях языковых единиц, А. В. Бондарко среди прочих факторов выделяет в нем такие особенности, как: 1) избиратель­ность по отношению к явлениям внеязыкового мира, отраженную в соз­нании людей, 2) модификации понятийной основы содержания в исто­рически сложившихся значениях языковых единиц, 3) сочетание дено­тативного и коннотативного элементов значения, 4) различие дискрет­ного и недискретного представления мыслительного содержания, 5) сочетание эксплицитных и имплицитных содержательных элементов.

 Первое различие - избирательность языков по отношению к явле­ниям внеязыкового мира - отражается в различных подходах языков к наименованию предметов и явлений окружающего мира. Одним из наи­более ярких проявлений избирательности языков при номинации явля­ется различие во внутренней форме сопоставляемых слов.

Внутренняя форма слова - морфосемантическая структура слова, позволяющая осознать связь звучания и значения. Зачастую идея, зало­женная во внутренней форме слова, развивается, разворачивается в це­лый контекст, вплетенный в предметно-логическую канву произведения. Несовпадение признака, лежащего в основе наименования, становится одним из факторов, приводящих к переводческим трансформациям.

Он носит зеленый пиджак в елочку - Не wears a green herring­bone jacket (англ.)

Сравним различия во внутренней форме:

Tumbleweed (англ.) (опрокидывающаяся трава) - перекати-поле leopard moth (англ.) (леопардовая бабочка) - древесница snowdrop (англ. - капля снега) - perce-neige (фр. - просверливаю­щий снег) - подснежник.

Различия касаются и особенностей вторичной номинации объектов действительности. Возьмем оппозицию лыжная мазь и ski wax (англ.). В русском языке в основу номинации положена функция: мазь от мазать, в английском языке - материал: wax - воск.

Если внутренняя форма слова не выходит на передний план содер­жания, не составляет функциональной доминанты высказывания, то по­тери от ее изменения в переводе минимальны. Передавая предметно-логическое содержание высказывания, переводчик просто прибегает к словарному соответствию, как мы это видели выше в примере с пиджа­ком «в елочку».

Когда же развитие внутренняя форма слова в контексте составляет ядро высказывания, его функциональную доминанту - потери для ко­нечного текста очевидны:

С" est ипе histoire de revenants, dit-il. Je n^ai jamais peint de revenants. Si elle revient encore, tu me laisseras /aire son portrait (фр.) -Да это просто история с привидениями, — говорит он. — Привидений я ни­когда не рисовал. Если она снова появится, позволь мне написать ее портрет (Э. Базен).

Весь французский контекст построен на обыгрывании формально связанных слов: глагола revenir - возвращаться и revenant - привиде­ние. Таким образом, если для русского сознания привидение может при­видится, то для французов revenant - возвращенец (с того света). Огра­ничения, которые накладывает несовпадение внутренней формы, приводят к потере в переводе игры слов, цель которой в данном примере -передача сарказма.

Еще одним из проявлений избирательности языков при номинации является различие в структуре семантических полей разных языков. Во-первых, в сопоставляемых языках могут не совпадать признаки, по­ложенные в основу формирования семантического поля. Например, в русском семантическом поле родства помимо общих с французским и английским признаков (пол, родство по восходящей, нисходящей, боко­вой линиям) дифференциация осуществляется также по направлениям жены, мужа, замужней дочери и сына:

father- in- law (англ.) - beau- pèr е (фр.) - тесть/ свекор mother- in- law (англ.) - belle- mère (фр.) - теща/свекровь daughter- in- law (англ.) - belle- fille (фр.) - сноха/невестка. В переводе распознать разницу родства поможет лишь анализ ши­рокого контекста, либо знание ситуации общения:

My mother- in- law is a domineering person (англ.) - Моя свекровь -властный человек.

Са, dit Bertille, та mère en ferait ипе maladie. Et ma belle- mère done! (фр.) — Моя мама может от этого заболеть. А уж о свекрови и го­ворить нечего (Базен).

Расхождение в структуре семантических полей может проявляться и в несовпадении номенклатуры составляющих поле единиц. В семан­тическом поле языка перевода может отсутствовать эквивалент какой-либо единице соотносимого семантического поля ИЯ:

Mais les dynasties de roseristes ne possèdent ni titres, ni particules...Notre Ghota c^est celui des Roses...,notre «Who is Who» des Roses...(фр.) -А династии садоводов, разводящих розы ...не обла­дают ни титулами, ни дворянскими званиями. Наш Готский аль­манах - это «who 5 who» роз (Э. Триоле).

Как мы видим, в русском семантическом поле цветов нет специаль­ного названия для специалистов, занимающихся разведением роз. Для перевода лексемы roseriste переводчик использует описательный пере­вод-парафраз - садовод, разводящий розы.

Аналогичный случай иллюстрирует следующий пример: The adoption of the defensive does not necessarily mean weakness or inferiority of our troops (англ.) - Переход к обороне не обязательно означает слабость наших войск или превосходство противника. Первый из элементов антонимической пары inferiority - superiority, не имеет эквивалента в русском языке, что приводит к существенной перестройке фразы.

Отсутствие элемента в лексической системе одного из языков не является препятствием для переводимости, поскольку перевод осущест­вляется не на уровне отдельных языковых единиц, а на уровне смысла высказывания и смысла текста в целом.

 

Модификация понятийной основы языковых единиц в исто­рически сложившихся условиях. Ложные эквиваленты

Говоря о модификации понятийной основы содержания в истори­чески сложившихся значениях языковых единиц, исследователи перево­да упоминают те случаи, когда пришедшее в результате заимствования слово начинает развиваться в новом языке независимо от своего двой­ника в языке первоисточнике.

Слова, состоящие в словообразовательных отношениях в одном из языков, могут заимствоваться в другой язык по отдельности, либо зна­чения заимствованных слов одного словообразовательного гнезда могут развиваться независимо друг от друга, что приводит к образованию так называемых ложных эквивалентов, или «ложных друзей переводчика».

Ложный эквивалент - слово, полностью или частично совпадаю­щее по звуковой и графической форме с иноязычным словом при нали­чии полной этимологической общности между ними, но имеющее дру­гое значение. Последнее обстоятельство является причиной частых ошибок и обуславливает необходимость трансформаций.

Приведем примеры ложных эквивалентов:

Contribution (англ.) - пожертвование, взнос (ср. контрибуция)

Data (англ.) - базовая точка, данное (ср. дата)

Decade (англ.) - десятилетие (ср. декада)

instance (англ.) - случай (ср. инстанция)

simulation (англ.) - моделирование (ср. симуляция)

artiste (фр.) - художник (ср. артист)

ignorer (фр.) - не занатъ (^.игнорировать)

Dramaturg (нем.) - заведующий литературной частью театра (ср.

драматург)

Akademiker (нем.) - человек с высшим образованием (ср. академик).

В следующем примере привлекает внимание переводчика француз­ское слово licence, созвучное русскому лицензия, но являющееся лож­ным эквивалентом:

Et voila, nous étions licenciés...Cette licence, aprement poursuivie, je

me demandais à quoi elle pourrait Men me server (фр.) - Ну вот мы и

лиценциаты... Окончив с таким трудом университет, я теперь

спрашивал себя, так ли уж мне пригодится диплом лиценциата

(Э. Базен).

Другой пример: в книге Ф.Л. Аллена «Только вчера» о вытеснении автомобилем других средств транспорта говорится: The interurban trolley perished, or survived only as a pathetic anachronism. В Англии trolley означало бы троллейбус, но в США троллейбусов не было и нет, и trolley означает трамвай.